Когда-то дно залива Уолкотт на северо-западном побережье Австралии опустилось по разломам ниже уровня океана. По берегам при этом обнажились древние толщи — как будто развалили пополам слоеный пирог. Каждый слой в этом «пироге» составляют комплексы разных пород, и каждому соответствует свое природное сообщество. «Начинка пирога» — литораль, то есть поверхность, заливаемая морем во время прилива. С мористой стороны и вдоль приливных желобов протянулись зеленые мангровые заросли, то сужающиеся до тонкой каймы в несколько деревьев, то разрастающиеся в лес до четырех километров в ширину. Погрузив в песок и донный ил дыхательные корни, мангровые кустарники и деревья (господствующий вид здесь — морская авиценния) с каждым приливом отфильтровывают новые порции ила, наращивая тем самым сушу и постепенно сужая акваторию залива.

Дальше от кишащей морскими крокодилами воды, на реже затапливаемой полосе литорали появляются соленые марши (белые пятна на фото) — оголенные мокрые низины, выстланные илом, песком и солью. Они формируются за счет наиболее значительных приливов, высота которых в заливе достигает 5–9 метров. Часть воды, дважды в месяц покрывающей эту ровную, практически не имеющую уклона поверхность, успевает испариться, при этом на дно оседает соль.

За пределами зоны заплеска — там, куда воду не способен загнать даже муссон при максимальном приливе, — на побережье начинаются типичные для этой части Австралии эвкалиптовые саванновые редколесья (бурые пятна на фото). По северному побережью залива соленые марши окаймляют древние вулканические породы, андезиты и базальты. Над ними уступом возвышаются песчаники, слагающие западную часть плато Кимберли. По сравнению с вулканическими породами эти песчаники молоды, но и их возраст около миллиарда лет.